Девятнадцать минут - Страница 150

К оглавлению

150

— Когда Питер держал пистолет, он был где-то в трех футах от тебя? — спросил адвокат.

— Да.

— Он ведь не бежал прямо к тебе, правда?

— Кажется, так.

— Он просто пытался взбежать по ступенькам, да?

— Да.

— А ты просто стояла на ступеньках, правильно?

— Да.

— То есть будет справедливо сказать, что ты оказалась не в том месте и не в то время?

— Протестую, — сказала мисс Левен.

Судья — большой мужчина с гривой седых волос, которого Зоя немножко боялась, — покачал головой.

— Отклоняется.

— Вопросов больше нет, — сказал адвокат, и тогда опять встала мисс Левен.

— Когда Питер вошел в школу, — спросила она, — что ты сделала?

— Я кричала, звала на помощь. — Зоя посмотрела в зал, ища глазами маму. Если она посмотрит на маму, то ей будет лег произнести то, что ей предстоит говорить дальше. Все уже закончилось, и об этом нужно постоянно напоминать себе, независимо от того что тебе кажется, будто все это происходит опять.

— Сначала никого не было, — тихо проговорила Зоя, — а потом… а потом все побежали.


Майкл Бич видел, как Зоя Паттерсон выходила из комнаты, где сидели свидетели. Это было необычное сборище, где были и неудачники, вроде него, и популярные ребята, вроде Бреди Прайса. Еще удивительнее было то, что никто не собирался разбиваться на привычные группы — очкарики в одном углу, спортсмены в другом и так далее. Вместо этого все просто сидели рядом за длинным столом для переговоров. У Эммы Алексис — одной из популярных красивых девчонок — была парализована нижняя часть тела, и она подкатила свое кресло-каталку прямо к Майклу. Она спросила, не поделится ли он с ней своим глазированным пончиком.

— Когда Питер только вошел в спортзал, — спрашивала прокурор, — что он делал?

— Размахивал оружием, — сказал Майкл.

— Ты видел, какое это было оружие?

— Что-то небольшое.

— Пистолет?

— Да.

— Он что-то говорил?

Майкл бросил взгляд на стол защиты.

— Он сказал: «Эй, качки, построились».

— Что случилось потом?

— К нему бросился один парень, словно хотел его повалить.

— Кто это был?

— Ноа Джеймс. Он учится… учился… в выпускном классе. Питер выстрелил в него, и он сразу упал.

— Что случилось потом? — спросила прокурор.

Майкл сделал глубокий вдох.

— Питер сказал: «Кто следующий?» — и мой друг Джастин схватил меня и потащил к выходу.

— Как долго вы с Джастином дружили?

— С третьего класса, — ответил Майкл.

— А потом?

— Питер, наверное, заметил движение, повернулся и начал стрелять.

— Он попал в тебя?

Майкл покачал головой и сжал губы.

— Майкл, — осторожно спросила прокурор, — в кого он попал?

— Джастин бежал передо мной, когда начались выстрелы. А потом он… он упал. Везде была кровь, и я пытался ее остановить, как показывают по телевизору, я прижал руки к его животу. Я ни на что больше не обращал внимания, а потом вдруг почувствовал, что к моей голове приставили пистолет.

— Что случилось?

— Я закрыл глаза, — сказал Майкл. — Я думал, что он меня убьет.

— А потом?

— Я услышал щелчок, а когда открыл глаза, он вытащил из пистолета ту штуку, куда вставляются пули, и поставил туда новую.

Прокурор подошла к столу и подняла обойму. От одного только ее вида Майкл вздрогнул.

— Это он вставлял в пистолет? — спросила она.

— Да.

— Что произошло после?

— Он не стрелял в меня, — сказал Майкл. — Три человека побежали через спортзал, и он последовал за ними в раздевалку.

— А Джастин?

— Я видел, — прошептал Майкл, — я видел его лицо, когда он умирал.

Первое, что он видел, просыпаясь по утрам, и последнее, что он видел, перед тем, как уснуть, было мгновение, когда свет в глазах Джастина погас. Когда человека покидает жизнь, это происходит не постепенно, а в один миг, словно кто-то задергивает занавеску на окне.

Прокурор подошла ближе.

— Майкл, — спросила она, — с тобой все в порядке?

Он кивнул.

— Вас с Джастином можно было назвать качками?

— Сомневаюсь, — признался он.

— Вы пользовались популярностью в школе?

— Нет.

— Тебя или Джастина кто-нибудь обижал в школе?

Майкл впервые посмотрел на Питера Хьютона.

— А кого не обижают? — спросил он.


Ожидая своей очереди выступить в защиту Питера, Лейси вспоминала, как впервые поняла, что может ненавидеть собственного ребенка.

Льюис пригласил на обед какого-то светила экономики, и Лейси специально взяла выходной, чтобы убрать в доме. Несмотря на то что она, несомненно, была прекрасным акушером, специфика ее работы не позволяла регулярно чистить унитазы и выметать клубки пыли из-под мебели. Обычно она не обращала на это внимания, полагая, что дом, хранящий следы обитания людей, лучше сверкающего стерильностью. Вот только перед приходом гостей в ней заговаривало самолюбие. Поэтому в то утро она проснулась, приготовила завтрак и уже вытерла пыль в гостиной, когда Питер, который тогда уже второй год учился в старшей школе, с сердитым видом опустился на стул за кухонным столом.

— У меня нет чистого белья, — кипел он, хотя в доме было правило: когда его корзина с грязным бельем наполняется, он должен сам выстирать свои вещи. Лейси так мало просила его сделать по дому, что не считала это очень уж тяжелой обязанностью.

Лейси предложила ему одолжить что-то из вещей отца, но Питеру эта идея показалась отвратительной, и она решила предоставить ему возможность самому разобраться с этой проблемой. У нее и так было полно дел.

150