Девятнадцать минут - Страница 79

Глаза Питера сузились.

— Тогда почему вы не пойдете и не займетесь чем-нибудь другим?

— Я слышу каждое твое слово, Питер. Я слушаю, потом думаю обо всех тех коробках с доказательствами, которые прокуратура привозит мне под дверь и которые выставляют тебя хладнокровным убийцей. Я слышу, как ты рассказываешь мне, что коллекционируешь оружие, словно какой-нибудь сдвинутый любитель Гражданской войны.

Питер вздрогнул.

— Ладно. Вы хотите знать, собирался ли я воспользоваться оружием? Да, собирался. Я все спланировал. Я мысленно прокрутил все от начала до конца. Я проработал детали вплоть до последней секунды. Я собирался убить человека, которого ненавидел больше всего на свете. Но мне это не удалось.

— А те десять человек…

— Просто попались на пути, — сказал Питер.

— Тогда кого ты пытался убить?

В противоположном конце комнаты вдруг кашлянул и ожил кондиционер. Питер отвернулся.

— Себя, — ответил он.

Год назад

— И все же я не думаю, что это хорошая идея, — сказал Льюис, открывая заднюю дверь фургона. Пес, Дозер, лежал на боку, тяжело дыша.

— Ты же слышал, что сказал ветеринар, — ответила Лейси гладя ретривера по голове. Хороший пес. Они взяли его, когда Питеру было три года, а теперь, спустя двенадцать лет, у него отказали почки. Поддержание его жизни лекарствами принесет пользу только им, а не ему. Но было слишком тяжело представить их дом без бегающей по коридорам собаки.

— Я имею в виду не то, что его усыпят, — объяснил Льюис. — Я говорю о том, что нам всем не следует туда ехать.

Мальчики вывалились из задней двери, как тяжелые камни. Они щурились на солнце и сутулились. Их широкие спины напомнили Лейси о дубах, которых пригибают к земле. Они оба одинаково заворачивали левую стопу при ходьбе. Ей так хотелось, чтобы они видели, сколько у них общего.

— Не могу поверить, что вы нас сюда притащили, — сказал Джойи.

Питер пнул камешек на стоянке.

— Дерьмо.

— Выбирай слова, — одернула Лейси. — А насчет того, что мы все здесь… Я не могу поверить, что вы настолько эгоистичны, чтобы не пожелать попрощаться с членом нашей семьи.

— Можно было попрощаться дома, — пробормотал Джойи.

Лейси уперла руки в бока.

— Смерть — это часть жизни. И я бы хотела, чтобы, когда придет мое время, рядом со мной были люди, которых я люблю. — Она подождала, пока Льюис возьмет Дозера на руки, и закрыла заднюю дверь.

Лейси попросила записать их последними на сегодня, чтобы доктор не спешил. Они сидели в приемной одни, и пес обмяк на коленях Льюиса, словно одеяло. Джойи взял спортивный журнал трехлетней давности и погрузился в чтение. Питер сложил руки на груди и уставился в потолок.

— Давайте поговорим о нашем лучшем воспоминании о Дозере, — сказала Лейси.

Льюис вздохнул.

— Ради Бога…

— Бред, — согласился Джойи.

— Для меня, — продолжала Лейси, словно не слыша их, — лучшее воспоминание, когда Дозер был щенком и я обнаружила его на столе в столовой, с застрявшей в индейке головой. — Она погладила собаку по голове. — В тот год мы ели на День благодарения суп.

Джойи бросил журнал обратно на край стола и вздохнул.

Марсиа, помощница ветеринара, была женщиной с длинной, ниже бедер, косой. Лейси помогла ей родить близнецов пять лет назад.

— Привет, Лейси, — сказала она, подошла и обняла ее. — Ты в порядке?

Лейси знала, что люди обычно вычеркивают смерть из своего словарного запаса, так комфортнее.

Марсиа подошла к Дозеру и почесала его за ухом.

— Вы хотите подождать здесь?

— Да, — одними губами проговорил Джойи, повернувшись к Питеру.

— Мы все войдем, — упрямо сказала Лейси.

Они последовали за Марсией в одну из процедурных и уложили Дозера на стол. Он зашевелил лапами в поисках опоры, и его когти царапали металлическую поверхность.

— Хороший мальчик, — сказала Марсиа.

Льюис с ребятами выстроились вдоль стены, как полицейский караул. Когда вошел ветеринар с шприцем в руках, они попробовали отодвинуться еще дальше.

— Хотите помочь подержать его? — спросил ветеринар.

Лейси, кивнув, шагнула вперед и вместе с Марсией положила руки на Дозера.

— Ну, Дозер, ты держишься молодцом, — сказал ветеринар и повернулся к ребятам: — Он ничего не почувствует.

— А что это? — спросил Льюис, глядя на иглу.

— Комбинация веществ, которые расслабят мышцы и прекратят передачу нервных импульсов. А без нервных импульсов нет ни мыслей, ни ощущений, ни движений. Это немного похоже на засыпание. — Он прощупал вену на лапе пса а Марсиа держала Дозера. Он сделал укол и погладил Дозера по голове.

Пес глубоко вздохнул и затих. Марсиа отступила, оставив Дозера в объятиях Лейси.

— Мы вас оставим, — сказала она, и они с ветеринаром вышли из комнаты.

Лейси привыкла держать в руках новую жизнь, а не чувствовать, как она покидает тело на ее руках. Но ведь это всего лишь очередной переход — от беременности к родам, от ребенка к взрослому, от жизни к смерти. Однако провожать в последний путь любимого питомца оказалось еще сложнее: словно было глупо испытывать такие сильные чувства по отношению к тому, кто не был человеком. Словно признаваться, что любил собаку, которая всегда путалась под ногами, царапала мебель и оставляла следы грязных лап по всему дому, так же сильно, как и своих биологических детей, — глупо.

И тем не менее.

Этот пес стоически и молча позволял маленькому Питеру ездить на нем по двору верхом, словно на лошади. Этот пес своим лаем поднял на ноги весь дом, когда Джойи уснул, забыв выключить разогревавшийся обед, и плита загорелась. Этот пес сидел под столом на ногах Лейси холодными зимами, когда она отвечала на электронные письма, отдавая ей тепло своего бледно-розового живота.