Девятнадцать минут - Страница 88

— Подвинься, — сказала она и перебросила пакеты через край бака.

Как только они ударились о дно, оттуда поднялся сноп искр. Почти мгновенно пламя охватило картонные коробки, которыми был забит бак, и заревело в металлических стенах.

— Питер, отойди! — закричала Джози. Питер не сдвинулся с места. Языки пламени танцевали перед его лицом, искажая черты.

— Питер, отойди сейчас же! — Она ринулась вперед, схватила его за руку и потянула вниз к тротуару, когда что-то — краска? смазка? — взорвалось внутри бака.

— Нужно вызвать пожарных! — крикнула Джози и остановилась.

Пожарные приехали через несколько минут и залили мусорный бак какой-то вонючей химией. Джози отправила сообщение мистеру Каргрю, который в это время играл в гольф.

— Слава Богу, что вы не пострадали, — сказал он им.

— Джози спасла меня, — ответил Питер.

Пока мистер Каргрю разговаривал с пожарными, она вернулась в магазин, а Питер за ней.

— Я знал, что ты меня спасешь, — сказал Питер. — Поэтому я это и сделал.

— Что сделал?

Но Питеру не обязательно было отвечать, потому что Джози уже поняла, почему Питер оказался возле мусорного бака, когда у него был перерыв. Она поняла, кто бросил горящую спичку, услышав, что она вышла с пакетами мусора.

Отводя мистера Каргрю в сторону, Джози говорила себе: она делает то, что на ее месте сделал бы любой ответственный работник, — сообщает хозяину, кто пытался нанести ущерб его собственности. Она не признавалась себе, что напугана словами Питера, их правдивостью. Поэтому притворилась, будто не чувствует этого легкого жжения в груди — мини-копии того огня, который поджег Питер, — впервые в жизни поняв, что это ощущение и есть чувство мести.

Когда мистер Каргрю увольнял Питера, Джози не прислушивалась к их разговору. Она чувствовала на себе его взгляд — горящий, обвинительный, — когда он уходил, но сосредоточила все свое внимание на заказе из местного банка, над которым работала. Глядя на листы бумаги, выходящие из копировальной машины, она думала, как странно, что работа считается тем лучше, чем больше каждая следующая копия похожа на предыдущую.

После уроков Джози ждала Мэтта возле флагштока. Он подкрался к ней сзади, а она сделала вид, что не заметила его приближения, пока он не поцеловал ее. Все вокруг смотрели на них, и Джози это нравилось. В некотором роде она воспринимала свой статус как свое второе «я»: теперь, даже если она будет круглой отличницей или скажет, что на самом деле читает ради Удовольствия, ее не посчитают заучкой, поскольку, глядя на нее, люди в первую очередь видят ее популярность. Она поняла, что это немного напоминало то, что происходило с ее мамой, куда бы та не пошла: если ты судья, все остальные твои качества не имеют значения.

Иногда ее снился кошмарный сон, в котором Мэтт понимает, что она обманщица — что она не красавица, не классная и не достойна восхищения. «Куда мы смотрели?» — спрашивали во сне ее друзья, и, возможно, поэтому, даже проснувшись, ей было сложно думать о них, как о своих друзьях.

На эти выходные у них с Мэттом были планы. Важные планы, и ей было очень трудно удержать это в себе. Сидя на каменных ступеньках, ведущих к флагштоку, в ожидании Мэтта, она почувствовала, что кто-то похлопал ее по плечу.

— Ты опоздал, — улыбаясь сказала она, а потом, обернувшись, увидела Питера.

На вид он был таким же испуганным, как и она, несмотря на то что это он ее разыскивал. За те месяцы, что прошли с того дня, когда из-за Джози Питера уволили, она всячески старалась избегать контактов с ним. А это было совсем не просто, учитывая тот факт, что они каждый день посещали вместе урок математики и множество раз пересекались в коридорах. В таких случаях Джози утыкалась носом в книгу или делала вид, что увлечена разговором с кем-то другим.

— Джози, — сказал он, — мы можем поговорить минутку?

Из школы ученики валили толпой. Джози казалось, что их взгляды бьют ее, как хлыст. Смотрели ли они на нее, потому что она — это она, или из-за того, с кем она?

— Нет, — сухо ответила она.

— Я просто… Мне действительно очень нужно, чтобы мистер Каргрю взял меня обратно на работу. Я понимаю, то, что я сделал, было ошибкой. Я подумал, может быть… возможно, если бы ты ему сказала… — Он запнулся. — Он к тебе хорошо относится, — сказал Питер.

Джози хотелось сказать ему, чтобы он ушел, что она не хочет снова с ним работать, а тем более, чтобы кто-то видел, как она с ним разговаривает. Но что-то случилось после того, как Питер, поджег мусорный бак. Месть, которую, как казалось Джози, он заслужил за то, что чуть не погубил Джози на уроке математики, жгла ей грудь каждый раз, когда она об этом вспоминала. И Джози начала думать, что, вероятно, Питер все неправильно понял не потому, что он ненормальный, а потому, что Джози дала ему повод. Ведь когда в магазине никого не было, они разговаривали, они смеялись вместе. Он был нормальным парнем, просто она не хотела, чтобы ее с ним видели. Но ведь чувствовать это и действовать соответственно — это разные вещи, да? Она ведь не такая, как Дрю, или Мэтт, или Джон, которые толкали Питера, проходя мимо него в коридоре, или отбирали его пакет с завтраком и перебрасывали друг другу, пока тот не разорвется и все содержимое не вывалится на пол, правда?

Ей не хотелось разговаривать с мистером Каргрю. Ей не хотелось, чтобы Питер думал, что она хочет быть его другом или даже знакомой.

Но ей также не хотелось быть такой, как Мэтт, чьи замечания в адрес Питера иногда вызывали у нее тошноту.